– Две тысячи пятьдесят два, – уточнил Райан.

– Знаешь, какую табличку поставили у того города, где он живет? Свифтон, штат Арканзас. Подъезжаешь, стоит табличка: "Свифтон, Арканзас. Здесь живет Джордж Келл".

Райан хлебнул пива.

– Не знаю, хотел бы я такую табличку. Едет кто-нибудь мимо, знает, что ты вечно играешь в бейсбол, никого дома нету, заходит, берет все, что хочет. Или проигрываешь, а какие-нибудь чокнутые фанаты камни кидают тебе в окошко.

– Бывает, – согласился мистер Маджестик. – Только если парень настолько хороший, как Келл, он никакого внимания не обращает, когда в него чем-то кидают, спокойно может справиться с этим. Вот швырнет кто-то камень, тебе надо стекла вставлять. Слушай, а когда играешь, как Келл, питчеры без конца в тебя чем-то кидают. Это гораздо хуже камней, потому что ты этим на жизнь зарабатываешь, вот что. Стоишь, и все. А когда посильнее бросят, поклонишься.

– Или ждешь аута, – добавил Райан.

– Конечно, или ждешь аута. Только, так или иначе, должен стоять. Может быть, если бы ты дальше играл в бейсбол, может, тебе когда-нибудь тоже такую табличку поставили бы.

– Конечно.

– Я имею в виду, если бы спина у тебя не болела.

– Хотите знать кое-что? – спросил Райан. – Даже если бы она у меня никогда не болела, я сроду не смог бы отбить мяч с такой распроклятой подкруткой.

Нэнси уловила движение в дальнем конце лужайки: в оранжевом свете быстро промелькнула фигура и через мгновение исчезла из виду, теперь пробиралась через двор в густую тень сосен. Она все поглаживала одним пальцем прядку волос над бровью. Уселась поудобнее, поставила ноги на ближний край оттоманки, подтянув к себе колени. Сидела не шевелясь. На мгновение задумалась: зачем он так крадется? Ему надо всего лишь пройти через двор к дому. Вновь увидев его возле плавательного бассейна, она отвела от лица правую руку.

Рука опустилась к столику возле кресла и сразу, не шаря, легла на твердую, гладкую рукоятку пистолета для стрельбы по мишени.

Нэнси ждала. Прикидывала, не придет ли ему в голову обогнуть дом, пойти к черному ходу. На то не было никаких причин, разве что ему захочется взглянуть на гараж или осмотреть улицу, просто удостовериться. Не слышалось никаких звуков, ни в доме, ни снаружи.

Нэнси ждала. Точно знала – скоро он снова появится. А кроме того, сидя в кресле лицом к раздвижной стеклянной двери и не сводя с нее глаз, точно знала, что собирается сделать.

Было абсолютно тихо. Потом раздался слабый звук – шорох на деревянной лестнице. Вот появилась его голова, темные очертания на фоне площадки для загара, плечи, тело. Он немного постоял, глядя вниз во двор, а когда повернулся к дверям, Нэнси подняла перед собой пистолет, положив дуло на поднятые колени. Как только он открыл дверь – тихо отодвинул стеклянную створку – и шагнул, Нэнси произнесла:

– Привет, Джеки!

Она слышала, как он отозвался: "А..." – или что-то похожее, но не больше, потому что, твердо целясь в него, сразу же выстрелила четыре раза. Когда он повалился назад, на площадку для загара, раздался звук разбитого стекла, будто кто-то уронил стакан или бутылку. Для верности Нэнси выстрелила в лежащего еще три раза.

Потом она вскочила с кресла, в котором просидела около часа. А немного погодя вышла на площадку для загара, чтобы посмотреть, открыты у него глаза или закрыты.

– Зачем они заменяют Маклейна? Господи Иисусе, пару раз в него попали, и они его убирают.

– Очень уж сильные были мячи, – пояснил Райан. – Оба.

– Ну так парочку можно и выдержать.

– Главное, добежать до второй, – высказался Джек, – им надо быть поосторожнее. Вы не знаете, сколько времени?

Мистер Маджестик глянул на часы:

– Четверть десятого. Я бы его оставил. Сколько он сделал бросков?

– Приблизительно шесть.

– Шесть бросков. И что, все одинарные? Этого парня с ног не собьешь.

Они смотрели, как менеджер команды идет назад к скамейке запасных. Маклейн остался в кругу, вкладывая мяч в ловушку перчатки.

Джордж Келл прокомментировал: "Ну похоже, Дэнни остается. Теперь у него немного работы. Два броска, потенциально главная пробежка на вторую".

Мистер Маджестик качнулся вперед в кресле-качалке.

– Самый лучший эпизод, а мне надо отлить, – с сожалением произнес он. – Но раз уж я все равно встаю, принести тебе еще пива?

– Мне уже хватит.

– Хочешь хайболл? [23]  Чего пожелаешь.

– Я должен кое с кем встретиться в половине десятого, – ответил Райан.

Мистер Маджестик спустил с кресла ноги.

– Я думал, ты с ней уже встречался.

– Нет, только собирался. Но решил сначала посмотреть пару иннингов.

– Она на тебя разозлится?

– Не знаю.

– Тебя это волнует?

– Ну, я должен ей сказать кое-что.

– Дело твое.

– Лучше сделать, – проговорил Райан. – И разделаться с этим.

Кто-нибудь, думала Нэнси, должен написать про Джека Райана в "Ридерс дайджест": "Счастливейший человек, которого я когда-либо видел за всю свою жизнь".

Сначала, глядя на Фрэнка Писарро, она была ошарашена, разочарована и, наконец, рассердилась. Впрочем, решила Нэнси, затаскивая Фрэнка в гостиную и задвигая стеклянную дверь, все не так уж и плохо. Он заслуживал этого не меньше Райана. Надо рассуждать философски, сносить незначительные огорчения, она же уже взрослая девочка. Ну, не достался ей Райан, зато достался его приятель, который точно с таким же успехом послужит цели. Он мертв – она убила его.

Проблема заключалась в невозможности с уверенностью сказать, не забавнее ли, в конце концов, бить окна.

Нэнси зажгла все лампы в гостиной, потом на кухне, включила настольную лампу в рабочем кабинете. Подняла телефонную трубку, потом опустила и быстро пошла к столику рядом с большим креслом. Чуть не забыла вещественные доказательства. Схватила свой бумажник, часы, жемчужное ожерелье, вытащила из ящика стола несколько булавок для галстука и все это рассовала по карманам Фрэнка. Она мысленно слышала, как полисмен или кто-то еще спрашивает: "Он был в вашей комнате?" И свой собственный голос, который отвечает: "Я его слышала, но сама старалась не шуметь. Сошла вниз лишь тогда, когда подумала, что он ушел. Не знаю, что меня заставило взять пистолет. Я купила его, собираясь сделать моему боссу подарок. Мистеру Ритчи". Этот штрих заставил ее улыбнуться. Здорово! Особенно если в газетах будет процитировано слово в слово: "моему боссу". Или "дяде Рею". Так, может быть, даже лучше.

Нэнси вновь вернулась в кабинет, набрала номер, стоя в самых дверях, глядя в гостиную, однако ей опять пришлось бросить трубку и отскочить от двери.

Ну и ну! С площадки для загара вошел Джеки.

Она дала ему время как следует разглядеть Фрэнка Писарро. Потом глубоко вдохнула, медленно выдохнула, поправила треугольный вырез пижамы и шагнула в гостиную в тот момент, когда Райан поднимался с колен. Нэнси смотрела, как он перешагивает через ноги Фрэнка Писарро, резко поднимает голову и глядит на нее.

– Опять опоздал, – сказала Нэнси. – Да?

– Наверное, – ответил Райан. – Ты знаешь, что он мертв?

Она кивнула, чувствуя на себе взгляд Джека.

– Пришел еще денег просить, – объяснила Нэнси. – Если бы я ему не дала, он все выложил бы полиции про тебя.

– Вы с ним разговаривали, а потом ты его застрелила?

– Когда он пошел на меня. Потом.

– И у тебя случайно оказался пистолет?

– Он стучал, – тут же сочинила Нэнси. – Я не знала, кто это, поэтому сначала взяла пистолет.

– Позвонила в полицию?

– Нет еще.

– Что собираешься рассказать?

Она посмотрела ему прямо в глаза.

– Что я застрелила грабителя.

– Значит, завтра твои фотографии будут в газетах, – заметил Райан.